Он сказал это так, словно Рандолф был школьником. И я впервые услышала, как кто то упомянул о потерянном времени из жизни старшего Уайганда. В его обществе я забывала о том, что рассказал мне Анжело Раволи. Теперь вспомнив об этом, внимательно посмотрела на профессора. Может, он эксцентричен, но представить его безумным было невозможно! Одно за другим сокровища распаковывали и переносили на столы. Я принесла пишущую машинку и начала печатать сделанные мной записи.
Джон с Хусейном покинули нас, принявшись за такую деликатную работу, как собирание фрагментов глиняных кувшинов. Сначала их, должно быть, скрепили изнутри, чтобы они не превратились снова в пыль. Кусочки складывали, как мозаику. Слегка расплющенные золотые бусинки тоже предстояло немного подправить. Маленькую стеатитовую фигурку осмотреть, почистить, придать ей форму.
Вместе с ними в ящик попало много земли. С невероятной аккуратностью сначала надо было спять обертку, потом растопить воск и уложить на стол маленькие вещицы в том же порядке, в каком они были обнаружены. Я бойко писала под диктовку профессора, поражаясь его памяти и интеллекту, все больше и больше сомневаясь в правдивости рассказа Анжело Раволи. Я не могла себе представить профессора в смирительной рубашке.
Когда они умерли, их руки еще лежали на инструментах. Видите этот кубок? Я внимательно вгляделась в него. Он был сделан из золота, гладкий, слегка расплющенный, украшенный чем то вроде крошечного желудя или частью сломанного стебля.
Еще интересные статьи:
Проститутки нижнеудинска
Dait