Придворные дамы, рабыни, кучер, повара и личная свита спокойно умирали вместе с царицей. Признаки борьбы обнаруживались только у животных, которых приходилось убивать, потому что их нельзя было заставить выпить зелье. Я содрогнулась Но это. Ужасно! Если рассматривать как массовое убийство.
Вы можете представить себе процесс погребения царицы? Служба, пение, музыка, играющая до последнего момента. Яркие одежды, сверкающие украшения на запястьях, лодыжках и шеях, золотые листья, серебряные лепты, полудрагоценные камни на головных уборах.
Эти женщины надевали свои лучшие наряды, словно отправлялись на особое торжество. И иногда, полагаю, так и было! На свою смерть? В страхе пролепетала я. Сомневаюсь, что они думали об этом, как о своей смерти.
Оставшиеся листья радовали взор чудесным багрянцем. При появлении солнца море под утесом из мрачно серого превратилось в нежно зеленое, украшенное белыми бурунами воли. Они бурлили и пенились, разбиваясь о скалы, а зеленые воды относили назад островки белой пены. И мне вдруг очень захотелось как можно скорее выйти на чистый, свежий воздух. Исследовать округу и, может быть, деревню тоже.
Я поспешно надела толстую юбку и свитер, достала из шкафа туфли на низких каблуках. Ленч казался нескончаемым. Карен возбужденно болтала о поездке в Вермонт, к друзьям. Профессор был спокойным, но, похоже, не мог дождаться, когда она уедет. Я догадалась, что он увлечен работой, которую мы делали всю педелю, а ведь многие ящики еще оставались не распакованными. Рандолф не спустился к ленчу, хотя мне было известно, что он где то дома. Профессор с явной тревогой поглядывал на его пустующее место.
Еще интересные статьи:
Проститутки бибирево
Dagdalak